DeletedUser
Гость
- Нет, ну ты видела, Негатрай, ты видела ваще?! Телка просто охамела! - Лелька, искренне возмущаясь, бросила окурок в ботинок сожителя. - Я ваще не понимаю как это можно терпеть все! Во времена Укуса такое просто было невозможно! А эти... эти тряпки все готовы стерпеть!
Праведный гнев затухающей звезды гламурного подиума был неожиданно прерван подругой по несчастью:
- Извини, мне тут нужно обед закончить. Скоро муж возвращается...
Отбойные гудки еще более раззадорили затухающую молодость. Лелька положила трубку и ехидно усмехнулась:
- Муж, конечно же! Кто бы сомневался. Дура!
Несколько раз проведя пальцами, смазанными собственной слюной по бровям, бывший психиатр комнаты ребенка уверенной походкой отправилась открывать дверь. Посмотрев в дверной глазок, он увидела роскошный букет из трех гвоздик. Улыбка застыла на ее лице. Чуть прижавшись к дверной оббивке щекой, которую справил еще ее дед сразу после смерти Хрущева, она всей тяжестью своего уже не очень молодого тела потянула дверь на себя.
- Ты пришел. - глаза хозяйки хрущевки сверкали, то, что некогда считалось грудью, томно вздымалось над прибитой шурупами дверной ручкой. - Ты пришел...
Стоящий в дверном проеме молодой человек смущенно улыбнулся и размазал остатки жвачки по косяку двери. Там же уютно разместился и окурок молдавской сигареты.
- Я долго ехал, котенка, но это того стоило... - глаза изобразили озорную печаль, широкая, мозолистая ладонь многозначительно поправила ширинку обтягивающих брюк. - Так я пройду?
- Конечно, - почти шепотом произнесла Негатрай, а затем, обернувшись в глубь прихожей, демонстративно прокричала. - Дорогоооой, тут приехал твой брат, Урбановол.
Гость надменно усмехнулся и, проходя мимо хозяйки постсоветского шалаша счастья для инженеров, попытался укусить ее за дряблую мочку:
- Надеюсь, он уже пьян?
Негатрай игриво хлопнула вновь прибывшего по упругим ягодицам:
- Заходи и не бузи. Он скоро спать пойдет!
Тем же временем в серверной...
Васанг с трудом открыл свои глаза. Веки были тяжелыми, словно на каждом из них висело по хард-драйву. Осторожно осмотревшись вокруг, и, убедившись, что в серверной кроме него никого нет, Король Домейнов облегченно вздохнул. В памяти туго всплывали обрывки разговора с сотрудниками. Осторожно ощупав свое лицо, он четко убедился в том, что в этот раз его не били. По-крайней мере, по лицу. Этот факт способствовал некоторому облегчению, ибо не придется объясняться с супругой на дому. Это внушало оптимизм и веру в то, что дома его бить не будут.
Оставались, правда, некоторые сомнения относительно того, чем же закончилась беседа с командой модераторов. Васанг отчетливо помнил, что в его святая святых ворвались два пожилых человека и учинили ему некое подобие допроса. В памяти отчетливо прослеживалась физиономия бывшего продюсера некой группы Города Ветров со странным именем, напоминающим популярную у буржуев приправу: сметана, смешанная с ложечкой уксуса и сырыми куриными яйцами.
Он осторожно посмотрел на свою правую руку, некогда увенченную дорогими часами, и мгновенно понял, что, хотя его и не били, но часы все-таки стащили. Доказательств не было, потому было принято решение на все махнуть рукой, и, заразившись оптимизмом от предстоящей встречи с Ш-Ш-Шестерочкой, покинуть серверную как можно скорее.
Подъем с кресла занял несколько больше времени, чем предполагалось. Уже поднят окурок из под стола, уже совершена магия из сочетания трех клавиш + Enter, уже сделан первый шаг по направлению к скрипучей двери, когда...
Когда несколько замыленный взгляд упал на валявшуюся на полу фотографию...
Инквизитор IP-адрессов и анонимных прокси невольно пал на одно колено и трепетно поднял с пола замызганную непонятными белыми каплями изображение симпатичной девчушки. Это была ОНА. Рука автоматически притянула кусок мягкой бумажки к тому месту, где бился процессор живого организма. Глаза закатились в умиленной улыбке, пальцы на ногах почти впились в пол, когда селектор неожиданно замигал красной лампочкой и противный женский голос произнес:
- Шеф, ваша жена на проводе...
А тем временем в далекой Африке...
- Они убили его! Убили скоты! - молодой солдат истерично бился о дверь бункера и орал в трубку полевого телефона. - Они убили его!
Неожиданно дверь в бункер отворилась и в помещении появился молодой офицер в лампасах. - Рядовой Винчестер, устранить панику! Взять себя в руки! Смирно! Кстати, есть что выпить?!
Наполненные слезами африканской страсти глаза солдатика смотрели преданно, но с осуждением.
- Они убили его, Сержинио, они...
- Молчать, сопляк! - голос вошедшего хоть и был строг, но почти срывался. - Взять себя в руки. Нужно выпить...
Неожиданно он отвернулся и зачем-то высморкался. Прошло еще пару секунд и лицо приобрело прежний каменный оттенок.
- Мы знаем, солдат. Мы знаем. Полковник навсегда останется в наших сердцах!
- Но Вы понимаете, что...
- Молчать! - это уже было похоже на истерику. - В сердце! Это означает, что мы не уверены. Возможна подмена.
- То есть Вы хотите сказать, что... - голос солдатика сорвался до интимного шепота. - Что возможно...
- Мы не знаем! - Сержинио отчетливо подчеркнул свою неуверенность. - Есть такой момент, что Полковник все еще жив. Что его подменили.
Стон, шум мягко упавшего тела и умиротворенная улыбка на лице. Раздается шепот:
- Полковник жив...
(Продолжение следует)
Праведный гнев затухающей звезды гламурного подиума был неожиданно прерван подругой по несчастью:
- Извини, мне тут нужно обед закончить. Скоро муж возвращается...
Отбойные гудки еще более раззадорили затухающую молодость. Лелька положила трубку и ехидно усмехнулась:
- Муж, конечно же! Кто бы сомневался. Дура!
Несколько раз проведя пальцами, смазанными собственной слюной по бровям, бывший психиатр комнаты ребенка уверенной походкой отправилась открывать дверь. Посмотрев в дверной глазок, он увидела роскошный букет из трех гвоздик. Улыбка застыла на ее лице. Чуть прижавшись к дверной оббивке щекой, которую справил еще ее дед сразу после смерти Хрущева, она всей тяжестью своего уже не очень молодого тела потянула дверь на себя.
- Ты пришел. - глаза хозяйки хрущевки сверкали, то, что некогда считалось грудью, томно вздымалось над прибитой шурупами дверной ручкой. - Ты пришел...
Стоящий в дверном проеме молодой человек смущенно улыбнулся и размазал остатки жвачки по косяку двери. Там же уютно разместился и окурок молдавской сигареты.
- Я долго ехал, котенка, но это того стоило... - глаза изобразили озорную печаль, широкая, мозолистая ладонь многозначительно поправила ширинку обтягивающих брюк. - Так я пройду?
- Конечно, - почти шепотом произнесла Негатрай, а затем, обернувшись в глубь прихожей, демонстративно прокричала. - Дорогоооой, тут приехал твой брат, Урбановол.
Гость надменно усмехнулся и, проходя мимо хозяйки постсоветского шалаша счастья для инженеров, попытался укусить ее за дряблую мочку:
- Надеюсь, он уже пьян?
Негатрай игриво хлопнула вновь прибывшего по упругим ягодицам:
- Заходи и не бузи. Он скоро спать пойдет!
Тем же временем в серверной...
Васанг с трудом открыл свои глаза. Веки были тяжелыми, словно на каждом из них висело по хард-драйву. Осторожно осмотревшись вокруг, и, убедившись, что в серверной кроме него никого нет, Король Домейнов облегченно вздохнул. В памяти туго всплывали обрывки разговора с сотрудниками. Осторожно ощупав свое лицо, он четко убедился в том, что в этот раз его не били. По-крайней мере, по лицу. Этот факт способствовал некоторому облегчению, ибо не придется объясняться с супругой на дому. Это внушало оптимизм и веру в то, что дома его бить не будут.
Оставались, правда, некоторые сомнения относительно того, чем же закончилась беседа с командой модераторов. Васанг отчетливо помнил, что в его святая святых ворвались два пожилых человека и учинили ему некое подобие допроса. В памяти отчетливо прослеживалась физиономия бывшего продюсера некой группы Города Ветров со странным именем, напоминающим популярную у буржуев приправу: сметана, смешанная с ложечкой уксуса и сырыми куриными яйцами.
Он осторожно посмотрел на свою правую руку, некогда увенченную дорогими часами, и мгновенно понял, что, хотя его и не били, но часы все-таки стащили. Доказательств не было, потому было принято решение на все махнуть рукой, и, заразившись оптимизмом от предстоящей встречи с Ш-Ш-Шестерочкой, покинуть серверную как можно скорее.
Подъем с кресла занял несколько больше времени, чем предполагалось. Уже поднят окурок из под стола, уже совершена магия из сочетания трех клавиш + Enter, уже сделан первый шаг по направлению к скрипучей двери, когда...
Когда несколько замыленный взгляд упал на валявшуюся на полу фотографию...
Инквизитор IP-адрессов и анонимных прокси невольно пал на одно колено и трепетно поднял с пола замызганную непонятными белыми каплями изображение симпатичной девчушки. Это была ОНА. Рука автоматически притянула кусок мягкой бумажки к тому месту, где бился процессор живого организма. Глаза закатились в умиленной улыбке, пальцы на ногах почти впились в пол, когда селектор неожиданно замигал красной лампочкой и противный женский голос произнес:
- Шеф, ваша жена на проводе...
А тем временем в далекой Африке...
- Они убили его! Убили скоты! - молодой солдат истерично бился о дверь бункера и орал в трубку полевого телефона. - Они убили его!
Неожиданно дверь в бункер отворилась и в помещении появился молодой офицер в лампасах. - Рядовой Винчестер, устранить панику! Взять себя в руки! Смирно! Кстати, есть что выпить?!
Наполненные слезами африканской страсти глаза солдатика смотрели преданно, но с осуждением.
- Они убили его, Сержинио, они...
- Молчать, сопляк! - голос вошедшего хоть и был строг, но почти срывался. - Взять себя в руки. Нужно выпить...
Неожиданно он отвернулся и зачем-то высморкался. Прошло еще пару секунд и лицо приобрело прежний каменный оттенок.
- Мы знаем, солдат. Мы знаем. Полковник навсегда останется в наших сердцах!
- Но Вы понимаете, что...
- Молчать! - это уже было похоже на истерику. - В сердце! Это означает, что мы не уверены. Возможна подмена.
- То есть Вы хотите сказать, что... - голос солдатика сорвался до интимного шепота. - Что возможно...
- Мы не знаем! - Сержинио отчетливо подчеркнул свою неуверенность. - Есть такой момент, что Полковник все еще жив. Что его подменили.
Стон, шум мягко упавшего тела и умиротворенная улыбка на лице. Раздается шепот:
- Полковник жив...
(Продолжение следует)