DeletedUser
Гость
Здравствуйте, если можете прочтите этот монолог, он посвящается двум солдатам погибшим 18.08.2011г. во время преследования и перестрелки с террористами, которые за несколько часов до этого совершили нападения на пассажирские автобусы и транспортные средства неподалеку от Эйлата, Израиль. Один из солдат был бойцом подразделения Голани, погиб после того, как со своими сослуживцами бросился на помощь раненым пассажирам автобуса, обстрелянного террористами. Второй был бойцом специального подразделения по борьбе с терроризмом. В этих терактах погибло 7 человек, 30 ранено.
Они не попали на большое представление Любви. Они учили слова и запоминали звуки со старых кассет, которые круг за кругом «гонял» уставший кассетник… Но, когда группа поднимется на сцену под ослепляющие светом прожектора, когда девушки с белыми и прямыми шеями разбросают по плечам шелковистые волосы, их не будет там.
Они не прошепчут: «Я люблю тебя…», репетируя вновь и вновь эти таинственные слова под покровом ночи перед зеркалами в армейских туалетах, пахнущих лизолом. Они уже выпустили наверх рубахи, «затерли» свои джинсы и убрали подальше фотографии выпускных вечеров, но… кто-то другой произнесет Ей приготовленные ими слова. Потому, что их не будет там. Они никогда не женятся. Никогда не появятся на свет их дети, а когда первый крик новорожденного разбудит тишину, их не будет там.
Они не отправятся в путешествие по желтым пескам пустыни. Веревки, как гибкие змеи, не оплетут собранный ими багаж. Не вспыхнет разожженный ими костер. Не появится внезапно их деревянная, вся в наклейках, гитара, и никто не вспомнит второго куплета не прозвучавшей песни… И когда неожиданная вода заструится по пересохшему руслу, их тоже не будет там.
Они не засунут в серую пасть телефона-автомата голубой пластик «Телекарта» и не сообщат, что «уже добрались». Что ни в чем не нуждаются, что «есть достаточно денег, спасибо мама!» А в субботу, по старой привычке, для них оставят ключи от машины, но… их не будет там.
Они не демобилизуются. Навсегда останутся на них армейские гимнастерки с прямоугольными нашивками. А когда их подразделение вернется на базу, чтобы сдать снаряжение и получить ободрение и поддержку, их не будет там.
И учиться они не будут, ни у жизни, ни в йешиве, ни в университете. Роман «Сто лет одиночества» навсегда будет открыт на странице сто двадцать… Иерусалимский «Бейтар» навечно останется чемпионом Страны. Никогда не появится на свет новый диск Йегуда Поликера…
Так много должны бы были они еще узнать, в первую очередь, о себе самих, но… их не будет там. Когда они уходят, мы всегда пишем о том, какими они были в жизни. Но настоящая боль – знать, кем они уже никогда не станут…
«Упущение...»
Они не попали на большое представление Любви. Они учили слова и запоминали звуки со старых кассет, которые круг за кругом «гонял» уставший кассетник… Но, когда группа поднимется на сцену под ослепляющие светом прожектора, когда девушки с белыми и прямыми шеями разбросают по плечам шелковистые волосы, их не будет там.
Они не прошепчут: «Я люблю тебя…», репетируя вновь и вновь эти таинственные слова под покровом ночи перед зеркалами в армейских туалетах, пахнущих лизолом. Они уже выпустили наверх рубахи, «затерли» свои джинсы и убрали подальше фотографии выпускных вечеров, но… кто-то другой произнесет Ей приготовленные ими слова. Потому, что их не будет там. Они никогда не женятся. Никогда не появятся на свет их дети, а когда первый крик новорожденного разбудит тишину, их не будет там.
Они не отправятся в путешествие по желтым пескам пустыни. Веревки, как гибкие змеи, не оплетут собранный ими багаж. Не вспыхнет разожженный ими костер. Не появится внезапно их деревянная, вся в наклейках, гитара, и никто не вспомнит второго куплета не прозвучавшей песни… И когда неожиданная вода заструится по пересохшему руслу, их тоже не будет там.
Они не засунут в серую пасть телефона-автомата голубой пластик «Телекарта» и не сообщат, что «уже добрались». Что ни в чем не нуждаются, что «есть достаточно денег, спасибо мама!» А в субботу, по старой привычке, для них оставят ключи от машины, но… их не будет там.
Они не демобилизуются. Навсегда останутся на них армейские гимнастерки с прямоугольными нашивками. А когда их подразделение вернется на базу, чтобы сдать снаряжение и получить ободрение и поддержку, их не будет там.
И учиться они не будут, ни у жизни, ни в йешиве, ни в университете. Роман «Сто лет одиночества» навсегда будет открыт на странице сто двадцать… Иерусалимский «Бейтар» навечно останется чемпионом Страны. Никогда не появится на свет новый диск Йегуда Поликера…
Так много должны бы были они еще узнать, в первую очередь, о себе самих, но… их не будет там. Когда они уходят, мы всегда пишем о том, какими они были в жизни. Но настоящая боль – знать, кем они уже никогда не станут…